Судьба с чужого плеча - Анна Иванова

— Я думала, раз у тебя есть это, найдется и мука.

— А ты не думала, что рыться в чужих вещах — признак плохого воспитания? — выдергивает у меня из рук и бросает обратно в ящик пилку Игорь. — Думаешь, раз у меня нет грязи под ногтями, я не мужик?

Перед глазами всплывают неухоженные кулаки Олега. По такой логике он должен быть настоящим мужчиной, но в жизни Олег мерзкий трус, способный поднять руку на женщину. Признаю, что не имела права копаться в вещах Игоря, пусть даже из лучших побуждений. Только ему об этом, конечно, не скажу.

— Куда ты ходил с утра пораньше?

— На рынок. Возле него закусочная с самыми вкусными в городе хот-догами, — показывает мне пакет Игорь. — И газетный киоск.

Рука уже тянется к источающему аромат колбасы пакету, но в последний момент нехотя меняет траекторию. Я беру у Игоря газету и принимаюсь читать вслух статью, напечатанную под моей паспортной фотографией:

— Полиция продолжает розыск двадцатипятилетней Дины Пауковой, подозреваемой в убийстве пятилетнего ребенка. Последний раз ее видели возле места преступления в предполагаемый момент убийства. По словам свидетелей, торопясь скрыться, женщина несколько раз спотыкалась и упала на колено. По данным следствия, Паукова не выезжала за пределы города. Несмотря на это, поиски подозреваемой ведутся на территории всей области.

Я моргаю, надеясь избавиться от газетных строчек, как от зависших перед глазами солнечных бликов.

— Бред какой-то, — откладываю газету в сторону. — Во-первых, мне двадцать четыре.

— Это, конечно, снимает с тебя все подозрения.

— Во-вторых, я не скрывалась с места преступления, а уходила из дома. В-третьих, я не торопилась, а уж тем более не спотыкалась, и не падала.

— В-четвертых, я не я и Катька не моя. Ничего удивительного, что убегала — от такого мужа давно пора было сбежать. Упасть с высоченных каблуков тоже немудрено.

— Я уходила спокойным шагом, в кедах. Кто-то сочинил эту историю, чтобы выставить меня виноватой.

— Прелестно, — кладет пакет с хот-догами на газету Игорь. — Осталось узнать, кому это понадобилось.

Чувствую себя героиней иронического детектива. Всегда мечтала написать книгу, но если бы это был детектив, я бы не ставила героев в идиотские положения. Впрочем, такие фантазии не воплощаются в жизнь. Какая девочка не мечтает стать балериной? Но мало кому даны пластичность и легкость фигуры. Вряд ли я отношусь к тем особенным людям, способным создавать интересные окружающим вещи. Для того чтобы писать книги, надо быть незаурядной личностью, обладающей большим жизненным опытом. Кого могут заинтересовать произведения женщины, не способной разобраться с собственными проблемами?

— Ты зарядил мобильный Артура?

— Еще вчера, — разворачивает ароматный хот-дог Игорь. — Бесполезная штука, если, конечно, ты не собираешься его продать. Я просмотрел номера в записной книжке — ничего необычного. Все сообщения стерты. От мобилы никакого толка. Предлагаю взять сорочку и поехать в участок. Расскажешь полицейским свою версию событий, подкрепишь ее уликой.

— Какую версию? Скажу, что ударила Катю по щеке и сбежала из дома?

— О пощечине можно и умолчать. Мы же с тобой провели эксперимент, который доказал…

— Ничего он не доказал!

— Тебе даже не придется врать. Просто молчи. Сорочка с пятнами Катькиной крови — лучше слов. Но если ты предпочитаешь и дальше отсиживаться в моем доме — пожалуйста, я тебя не гоню.

Я наклоняюсь к руке Игоря и откусываю хот-дог по самые его пальцы. Пока Игорь осматривает остатки булки, поднимаюсь на ноги и иду в ванную. Сзади раздается недовольное бурчание и тяжелые, шаркающие шаги. В ванной, замазывая следы побоев и прибавившийся к ним сегодня синяк на лбу, борюсь с желанием попросить у Игоря пилочку. Рука, поднявшаяся на ребенка, не заслуживает маникюра.

— Дина, иди сюда! — кричит Игорь. — Дина!

Что еще случилось? Тюбик с тональным кремом выпадает из рук, слезы наворачиваются на глаза. Только бы не полиция, и не Олег. Господи, только бы не Олег…

Игорь ждет меня в прихожей, сжимая в руках телефонную трубку.

— Это тебя.

— Меня?! Кто?

— Говорит, подруга.

— Ира! — выхватываю трубку из рук Игоря. — Как ты узнала номер?

— Ты же мне с него звонила, забыла, что ли?

— Да, точно. Что случилось?

— Я тоже рада тебя слышать.

— Извини. Просто я хочу знать, что произошло.

— Ничего. И кое-что. Только сильно не обнадеживайся. Вести не из приятных.

— Не понимаю. Ир, хватит меня пугать!

— Не телефонный это разговор, — понижает голос она. — Давай встретимся, и я тебе все объясню.

— К тебе я не пойду — кто-нибудь из общаги может меня узнать. Встретимся в парке?

— Лучше на стадионе. Мне через час на работу, оттуда ближе добираться.

— Ир, хоть намекни! Узнала что-то про Олега? Я теперь тоже многое о нем знаю.

— Что ты имеешь в виду?

— Длинная история. При встрече все расскажу.

— Договорились.

Ира кладет трубку, а я раздумываю, слушая гудки. Если она прослышала о том, что Олега обвиняли в убийстве первой жены, мы зря подвергнем друг друга опасности. Лучше бы ей не появляться радом со мной на людях. Да и мне не помешало бы избегать общественных мест. Но если я позову подругу в дом к Игорю, следом за ней могут прийти полицейские.

— Надо ехать, — объявляю о своем решении Игорю.

— В участок?

— Нет, на стадион.

— Зачем?!

— Я должна встретиться с подругой.

— Может, перенесешь игру в бадминтон до лучших времен? Нам, вообще-то, надо расследовать убийство!

— Ира что-то знает, а у нас все равно нет зацепок.

— У нас есть вещественное доказательство! — поднимает со стола сорочку и трясет ею у меня перед лицом Игорь. — Тебе этого мало?

— Не мне. Тряпку с пятнами крови, добытую незаконным путем, не станут рассматривать в суде.

Руки Игоря опускаются, он тяжело вздыхает и кладет сорочку обратно.

— Ты готова?

К стадиону мы подъезжаем через считанные минуты. Когда мотоцикл приближается к въезду, я хлопаю Игоря по плечу. Он останавливается возле ворот и снимает шлем.

— Ты чего?

— Дальше я сама.

— Я подвезу тебя прямо к трибуне.

— Не надо. Сторож может услышать рев мотоцикла, крику не оберешься.

— Черт с ним! — поднимает шлем к голове Игорь — Что он нам сделает?

— Привлечет внимание. Мне оно сейчас ни к чему.